Турфирма «Малыш и Карлсон» из города Реж представляет экскурсию по Ирбиту
Окно в Азию
Ирбит был основан в 1631 году в качестве слободы, поставленной для укрепления русских позиций в зауральских землях. В центре поселения выстроили деревянную крепость-острог, остатки рва которой до сих пор просматриваются в рельефе вокруг Торговой площади Ирбита.
В 1643 году в Ирбитской слободе была узаконена ярмарка, позднее ставшая второй по значению в России, после Нижегородской. С этого времени Ирбит начинает играть важнейшую роль в торговле европейской России с Сибирью и азиатскими странами. Именно потому иногда по аналогии с Петербургом его называют «окном в Азию». По местному преданию, не царь основал ярмарку в Ирбите, а Ирбит был поставлен на месте древнего торга. Место это было наиболее удобно для соприкосновения европейских и азиатских народов. По одной из версий река Ирбея, по которой была названа слобода, а затем и город, получила свое название от татарского «Ирыб», что означает торговый «съезд». Существование большого торга до прихода в эти места русских подтверждают и археологические находки.
Ирбитская ярмарка собиралась каждый год с конца января до конца февраля и таким образом была не только второй в России, но и зачинной, первой среди крупнейших. Она устанавливала цены, выявляла спрос и предложение, определяла торговую конъюнктуру на весь год, и на всех других ярмарках чувствовался тон, заданный в Ирбите. Кроме того, здесь сложился крупнейший в России торг мехами, здесь формировались мировые цены на пушнину и меховые изделия. От того как заладится Ирбитская ярмарка, зависело, за какую цену в этом году купит себе шубу английский фабрикант или московский вельможа.
Для того чтобы принять тысячи купцов, покупателей, обслуживающего персонала, необходимо было огромное количество торговых, гостевых и иных заведений. До середины XIX века эти заведения преимущественно были деревянными, с этого времени их быстро сменяют каменные строения, определяющие сегодня облик центральной части Ирбита, которая представляет собой настоящий заповедник городской провинциальной архитектуры второй половины XIX – начала XX веков. Строить старались красиво со вкусом, чтобы понравилось приезжим. Именно поэтому так называемый «кирпичный стиль», для которого характерно разнообразие каменных узоров, проявился в этом городе наиболее ярко. Для любителей старины любопытно будет заглянуть во дворы старинных зданий, особенно, чуть в стороне от центральной улицы. Эти дворы с галереями и другими элементами очень живописны, в отличии скажем от серых и темных питерских дворов-колодцев, подчас воспринимаются прямо как декорации, созданные для съемок исторических фильмов. По количеству памятников истории и архитектуры на 2001 год Ирбиту, за исключением Екатеринбурга, не было равных в области.
Доходные дома. Д. В. Зязин
За многие годы Ирбит сформировался как крупное поселение, способное принять, обслужить и обеспечить рабочими местами громадное количество купцов и торговых людей. В течение месяца его дома заполнялись разноязыким людом и самым разнообразным товаром. В другое же время Ирбит пустел и превращался в скучный провинциальный городок.
Главный заработок для ирбитчан приносила ярмарка. Именно за ярмарочный месяц складывались основные доходы ирбитского населения. Главным занятием была подготовка к приему и сдача в наем помещений для проживания гостей, складирования товаров и торговли, а также под рестораны, бани и даже публичные дома. Хозяйственная деятельность ирбитчан чем-то напоминала занятия жителей современных курортных городов, только «курортный» сезон в Ирбите длился лишь месяц, и слишком большой в городе в это время была концентрация купеческой, торговой элиты России.
Самым крупным домовладельцем в Ирбите на рубеже XIX – XX веков был купец Д. В. Зязин. Въезжая со стороны Екатеринбурга в Ирбит по улице Орджоникидзе, можно осмотреть бывшую его лавку в доме № 34 (рядом с памятником писателю Акулову), городской телеграф, им построенный, в доме № 41. В Зязине, который вырос в бедной семье, соединялись скаредная накопительность мужика, оставшаяся в наследство, и замашки русского купца. Рассказывают, что в ярмарочный период Зязин со всей семьей ютился в тесном полуподвальном помещении одного из своих многочисленных домов, чтобы получить максимальный доход от сдаваемых приезжим купцам помещений. Еще при жизни о Зязине ходили разные анекдоты. Однажды к нему подошли сборщики с кружкой для денег, собираемых из целей благотворительности. Зязин отпустил в отверстие кружки десять копеек. Сборщики ему заметили, что его старший сын пожертвовал серебряный рубль. На это Зязин ответил: «Да, он может давать рубли. У него отец миллионер, а я сирота». А вот другой случай. Зашел как-то Зязин в ресторан ирбитского Пассажа, а там завсегдатаи шутили.
– Смотрите, Зязин есть пришел, — кричит один.
– Так он же на рубль разорится, — другой отвечает, и все громыхнули в смехе.
– Еды, слава богу, дома довольно, — не растерявшись ответил Зязин. – А вот намедни слышал, вино здесь рекой льется. И, обращаясь к официанту: «Таз, милейший, да заодно Сен_Рафаэлю». Принесли. Официант раскупорил бутылку.
– А сейчас лей, служба, — и вымыл руки самым дорогим французским вином.
Среди двух десятков доходных домов Зязина, что до сих пор украшают главные улицы Ирбита, выделяется здание старой 5-этажной мельницы, что возвышается вблизи бульвара Победы (ее можно осмотреть по дороге в музей мотоциклов). Мельницу эту Зязин не любил. Рассказывают, что построил ее купец по принуждению. За многие годы от сдачи домов на ярмарке скопил Зязин огромное состояние. А деньги те не работали, лежали мертвым капиталом. Тогда в городской управе купцу пригрозили: «Пускай в оборот, иначе отольем чугунную шляпу и калоши, и быть тебе в оных на заседаниях управы». Испугавшись позора, Зязин отстроил мельницу, а уже через несколько лет на всероссийской выставке за высокое качество муки получил золотую медаль.
Гостиный двор
Торговый центр города размещался от площади, где ныне восстанавливается Сретенский храм до Главной площади (также в разное время ее называли Екатерининской и Торговой), у Пассажа, между улицами Красноармейской и Кирова. В конце XIX века здесь насчитывалось 28 двухэтажных корпусов. Главное место занимал Гостиный двор, сегодня его территорию и корпуса поглотили цеха автоагрегатного завода.
Первый Гостиный двор был построен жителями Ирбита на собранные всем миром деньги в 1686 году. С тех пор главный ярмарочный объект не раз перестраивался: для расширения, из-за пожара или для перестройки из дерева в камень. Последний раз Гостиный двор подвергся реконструкции в 1880-е годы под руководством архитектора Ю. Дютеля, известного в Петербурге по «полумавританским» домам на Литейном проспекте (№ 8 и 21). Четыре каменных корпуса образовывали правильный квадрат, в центре каждой из сторон находились ворота со светлицами для таможни. В настоящее время части стен этих корпусов можно увидеть на участках наружных стен цехов автоагрегатного завода. Один из корпусов торгового центра можно увидеть сразу с правой стороны, если свернуть с улицы Орджоникидзе в сторону Пассажа на Красноармейскую улицу. Говорят, что весь ансамбль Гостиного двора по архитектуре не уступал петербургскому Гостиному двору и был вторым по величине в России.
Сретенский храм
Большая каменная пятипрестольная Сретенская церковь являлась главной архитектурной доминантой в комплексе зданий ирбитского Гостиного двора, основного торгового центра ярмарочного Ирбита.
Возведение храма началось с колокольни, которая была заложена в 1832 году. В колокольне разместился придел во имя мучеников Флора и Лавра, освященный в 1846 году. Главный храм в честь Сретения Господня был освящен в 1848 году.
С 1930 и вплоть до закрытия в 1932 году Сретенский храм являлся кафедральным в Ирбитской обновленческой епархии. После закрытия здание храма стало частью автоприцепного завода. Здесь долгие годы размещалась заводская котельная.
С начала XXI века сильно изуродованное здание храма было передано верующим. Началось его медленное восстановление. Лучше всего сохранилась колокольня, потому первым начали воссоздавать придел мучеников Флора и Лавра. В 2008 году там состоялась первая служба. Восстановление Сретенского храма продолжается.
Пассаж
Строительство Пассажа
От старого торгового центра до наших дней сохранилось лишь здание Пассажа, которое для ирбитчан, что Эйфелева башня для парижан, главный символ города и старой Ирбитской ярмарки. Поводом для строительства Пассажа послужило предложение антрепренера Головина давать театральные ярмарочные представления не в частном доме, а в специальном театральном помещении. К ярмарочному сезону 1864 года на Главной площади Ирбита состоялось открытие нового здания Пассажа. По преданию, Головин был чрезвычайно удивлен слишком высокой арендной платой, назначенной за проведение театрального сезона, отказался платить столь большую сумму и начал торговаться. Не долго думая, управа передала здание под торговые помещения купечеству, которое согласно дать в 10 раз больше. С этого времени Пассаж становится важнейшим и крупнейшим ярмарочным зданием.
Торжественное открытие ярмарки
С 1864 года главные действия праздничного открытия ярмарки происходили у Пассажа. С утра народ заполнял всю Торговую площадь. Короткий молебен. И затем самый важный момент – поднятие российского флага на мачте, установленной над Пассажем. По существовавшему поверью, ход ярмарки связывался именно с этой процедурой: флаг запутался – ярмарка затяжная, развернулся сразу – хорошо торговля пойдет, развернулся в сторону Сибири – ярмарка будет благоприятна для сибиряков, в сторону Европы – для купцов из Центральной России. Флаг поднят – ярмарка открыта, широко распахиваются двери сотен магазинов, люди поздравляют друг друга с открытием ярмарки, как с большим праздником.
Внутренняя жизнь Пассажа
По своему внутреннему устройству здание Пассажа напоминает московский ГУМ в миниатюре, причем интерьер здания хорошо сохранился до наших дней. Пассаж называли Невским проспектом Ирбита, в старину говорили, что приехать на ярмарку и не побывать в Пассаже – все равно, что быть в Риме и не повидать папы.
Здесь размещались самые шикарные ирбитские магазины. Для обслуживания публики работал ресторан, а на мостике второго этажа размещался духовой оркестр. Он играл по вечерам. Наибольшей популярностью пользовался марш «Ирбитский Пассаж». Яркий свет электрических лампочек, которые зажглись в Пассаже еще в конце XIX века, его магазины с обилием всевозможных товаров, масса празднично одетых людей, гром музыки – все это производило сильное впечатление.
Однако, рассказывают, зайти в Пассаж мог не каждый. Два швейцара в форме зорко следили за входящими, не пропуская в здание простолюдинов. Среди простых ирбитчан были популярны рассказы о том, как кому-либо из их среды при помощи хитрости и удальства удавалось проникнуть в здание Пассажа. В самом Пассаже в местах сосредоточения дорогих товаров на карауле стояли стражники. Во время закрытия торгового центра около 10 часов вечера происходил развод караула: сцена, по воспоминаниям современников, была необычайно красива и эффектна.
Главной опасностью для Пассажа был пожар, для его быстрого предотвращения в здании были установлены баки с водой, от которых в разные концы торгового помещения тянулись трубы с кранами. Рассказывают, что однажды все же пожар в Пассаже едва не случился: в одну из ярмарок место в здании арендовал продавец «новых восхитительных» предметов. Рекламируя свой товар, он зажигал бенгальские огни, фейерверки. Один из «восхитительных» предметов вдруг выпал из рук хозяина и поджег весь товар, по всему Пассажу началась страшная пальба, вспыхнуло пламя. Хорошо, кто-то догадался набросить ковер на полыхающие предметы: очаг пожара был ликвидирован. Говорят, что пришедшие в себя от испуга торговцы едва не расправились с виновником происшествия самосудом, все его «восхитительные предметы» вместе с хозяином были выброшены на улицу.
С Пассажем было связано много занимательных историй и интересных преданий, некоторые из которых дошли до наших дней. Особые нравы отличали Ирбитскую ярмарку от торговых съездов европейской России, и эти нравы наиболее рельефно проявлялись именно здесь, в Пассаже. В первую очередь современникам запомнилось, как любили многие из собиравшихся здесь купцов покуражиться, пустить пыль в глаза обществу, соря деньгами направо и налево. Рассказывают, что для важной публики в вечернее время здесь проводились концерты: пели, танцевали, играли на музыкальных инструментах. Обычным делом, к примеру, было выкупить вечер в Пассаже на двоих или на компанию. Сохранилось местное предание о том, как три купца-приятеля заказали представление в театре. Сидят одни в партере, пьют вино, громко разговаривают. А артисты играют для троих. По ходу пьесы на сцену выходит актриса в пышных юбках – кринолине. И вот одному из приятелей стало интересно: «Посмотрим, что там под этими юбками». Смеясь, поднимаются на сцену, хватают актрису, ставят на голову, похлопали по ягодицам и отпустили. Актриса в слезы, а они ей сторублевую купюру и на выход.
Рассказывали, как один купец, выйдя из Пассажа, заказать всех ирбитских извозчиков, которых было великое множество, катался по городу и его окрестностям весь день с вереницей в несколько сот повозок на хвосте, заставив остальных купцов ходить пешком.
Не раз в здании Пассажа давали концерты известные исполнители. 19 февраля 1889 года состоялся концерт под управлением известного дирижера и исполнителя русских народных песен Д. А. Агренева-Славянского. Говорят, галереи Пассажа едва не рухнули, настолько велик был наплыв народа: около 7 тысяч человек до предела заполнили все помещения торгового заведения. Агренев-Славянский со своей капеллой был едва ли не первым общероссийским исполнителем популярных народных песен, первым популяризатором этих песен за границей, где его встречали весьма восторженно, а после концертов распевали эти песни на улицах европейских городов. Многие песни стали национальным достоянием именно благодаря Агреневу-Славянскому, к примеру, «Калинка», написанная пермским автором Иваном Ларионовым около 1860 года. По окончании концерта в Пассаже, купцы долго не отпускали Славянского, а под конец в подарок преподнесли на серебряном подносе серебряный кувшин с надписью «Незабвенному и неподражаемому исполнителю «Эй, ухнем!» от купечества, торгующего в пассаже».
Памятники Екатерине II и В. И. Ленину
Пожар 1789 года был ужасным, сгорел весь город: гостиный двор, присутственные места, 225 домов, питейные и развлекательные заведения, осталось лишь 15 домов. Говорят, тяжелым положением Ирбита пытались воспользоваться соседи – Екатеринбург и Тюмень потащили торговлю на себя. Но не выпустили ярмарку ирбитчане. В этом им помогла Екатерина II, освободив на время Гостиный двор от налогов. Еще раньше в 1775 году указом Екатерины Ирбитская слобода была преобразована в город. Такое расположение императрицы к Ирбиту объясняется тем, что во время восстания Е. Пугачева ирбитчане отказались присоединиться к бунтовщикам и отбили их отряды, пришедшие со стороны Зайково.
Ирбитчане всегда с благодарностью относились к Екатерине II, считая ее своей главной благодетельницей. И когда в 1874 году ирбитчане планировали празднование столетнего юбилея екатерининского указа, то первым делом решили увековечить память императрицы. Не поскупясь, обратились к одному из самых известных тогда в России скульпторов М. О. Микешину: в 1873 году перед Александринским театром в Петербурге он поставил самый знаменитый памятник Екатерине II. Также Микешин был автором таких известных памятников, как «Тысячелетие России» в Новгороде, Богдану Хмельницкому в Киеве. Деньги решили собирать всем миром. Рассказывают, что один мещанин, прослезившись, отдал в общую копилку дорогой перстень – фамильную реликвию. Вскоре с Микешиным заключили контракт на 30 тысяч рублей. Ему же был заказан и пьедестал памятника. По рассказам, Микешину поставили непременное условие, чтобы при общем сходстве с питерской Екатериной ирбитская бы имела свои особенности. Не долго думая, скульптор решил укоротить ирбитской Екатерине мантию, сделав это главным отличием уральского памятника, а в руку вместо жезла поместил свиток с памятным указом о присвоении Ирбитской слободе статуса города.
Недоброжелатели говорили, что ирбитчане неспроста подняли шум вокруг установки памятника императрице. В это время ставился вопрос о строительстве железной дороги от Камышлова на Ирбит, очень необходимой ярмарочному центру. Так вот, будто бы жители города, как и сто лет назад, решили проявить свои «верноподданнические» чувства трону и вновь получить за это награду в виде санкции Александра III на строительство железнодорожной ветки. Кстати, разработкой этого проекта длительное время занимался талантливый инженер-путеец, в будущем известный писатель Н. Г. Гарин-Михайловский. Работа автора знаменитого «Детства Темы» так и не была реализована на практике, но, говорят специалисты, нашла свое отражение в его творчестве.
Как бы то ни было, в феврале 1883 года, при большом стечение местного и приезжего люда, памятник Екатерине был открыт на Главной площади Ирбита. Площадь эту с тех пор также называли Екатерининской. Говорят, народ в этот день долго не мог заснуть, праздновали всю ночь, во многом этому содействовала бесплатная раздача вина.
Первое время памятником ирбитчане дорожили: перед бронзовой императрицей проходили многие торжественные общегородские события, вблизи монумента запрещено было ставить питейные заведения, вести торговлю. Но революционные настроения начала XX столетия изменили и отношение к памятнику. Роковым для него стал Первомай 1917 года, когда после торжественных мероприятий начались народные гуляния. Утром жители Ирбита обнаружили «императрицу» лежащей у пьедестала. Виновников происшествия так и не обнаружили, но с этого времени начались дискуссии по поводу целесообразности сохранения памятника крепостнице. Вскоре скульптура и вовсе исчезла, породив самые разные слухи. Говорили, что творение Микешина пустили на переплавку, что из Екатерины выполнили один из многочисленных памятников Ленину, что «императрица» едва ли не по цене лома была продана в Европу, то ли в Берлин, то ли в Вену, где украшает одно из частных собраний произведений искусства. До наших дней чудом сохранился лишь пьедестал памятника, который недавно был отправлен на реставрацию.
В 1965 году на месте, где когда-то стоял памятник Екатерине, по проекту известного уральского скульптора В. М. Друзина был поставлен памятник В. И. Ленину. Это была последняя работа Владимира Михайловича, который в то время уже умирал от рака. Самое известное творение Друзина – созданный совместно с П. А. Сажиным памятник Уральскому добровольческому танковому корпусу на Привокзальной площади в Екатеринбурге, знаменитый «Под варежкой».
В начале XXI столетия ирбитские власти принимают решение о воссоздании на Главной площади города памятника Екатерине II, изваяние Ленина при этом предлагалось перенести в другой конец города. За изготовление памятника взялась скульптор В. С. Соколова, которая известна, как автор памятника декабристам в Екатеринбурге. В 2003 году Екатерина была воссоздана. Но по разным причинам памятник долгое время не могли установить на прежнем месте. Часть горожан выступила резко против переноса памятника Ленину. Говорят, в 2006 году рабочие уже было приступили к демонтажу монумента, но горожане начали чинить им помехи. Завязалась потасовка, в результате рабочих оттеснили на безопасное от Ленина расстояние. Кроме того, части творческой интеллигенции города новая «императрица» явно не приглянулась, как это часто бывает со всем новым, ее даже обозвали «Дунькой Кулаковой с ирбитского базара». В конце концов пошли на компромисс: в 2013 году памятник Екатерине установили на Главной площади по соседству с памятником Ленину.
Гостиница Биржевая
Д. Н. Мамин-Сибиряк
Наискосок от Пассажа, на углу улиц Ленина и Красноармейская, находится двухэтажный полуразрушенный дом, принадлежавший казначею, а затем председателю земской управы Д. А. Удинцеву. В 1880-е годы здесь была обустроена гостиница «Биржевая», самая модная гостиница Ирбита. Как раз в ней и останавливался самый известный бытописатель Ирбитской ярмарки Д. Н. Мамин-Сибиряк. Он познакомился с Удинцевым в Екатеринбурге, после чего последний становится постоянным участником маминского кружка. Вскоре, в 1890 году Д. А. Удинцев женится на сестре писателя Е. Н. Маминой. Его сын, Борис Дмитриевич, позднее стал первым биографом Мамина-Сибиряка.
Именно здесь в «Биржевой» писатель знакомился с нравами ярмарки, ее героями, которые позднее стали персонажами его произведений. Среди этих произведений наиболее известен роман «Приваловские миллионы», где ирбитские страницы становятся кульминацией сюжета, а также рассказы «Штучка», «Крупичатая», «Уральские рассказы»… Кроме братьев Удинцевых героями маминских произведений стали муж и жена Серебрянниковы. Доктор Павел Серебренников был известен Мамину-Сибиряку еще по учебе в Перми, где несколько лет они жили в одной комнате, а с первой в России женщиной-окулистом Евгенией Серебренниковой писатель познакомился уже в Ирбите. Некоторое время Серебренниковы жили совсем недалеко от Пассажа, через два квартала по улице Красноармейской, в начале улицы Первомайской в доме № 2, рядом с восстанавливаемой Сретенской церковью. Известная в Ирбите крестьянка Абакумова, травница и отравительница мужей стала прототипом старухи Отравы из одноименного рассказа писателя. Еще один ирбитчанин, ставший героем маминского творчества, первый санитарный врач в России Иван Иванович Молессон. Наверное за большое внимание, уделенное на страницах произведений Мамина-Сибиряка, первый памятник писателю на Урале и в России был поставлен именно в Ирбите. Находится он совсем рядом от здания бывшей гостиницы «Биржевой», в Сиреневом сквере. Этот сквер разбит в 1930 году на месте части разрушенных корпусов Гостиного двора.
Ирбитский историко-этнографический музей
Истоки Ирбитского историко-этнографического музея уходят в 1882 год. С 1948 года музей находится в бывшей служебной квартире священников городского кафедрального Богоявленского собора. Пройдя по залам, вы можете составить общее впечатление о прошлом и настоящем «уездной столицы».
Большой интерес вызывает экспозиция, посвященная палеонтологическому прошлому края. До сих пор по берегам рек находят фрагменты костей мамонта, шерстистого носорога, бизона, и даже зубы акул: когда-то Ирбитский край был дном океана.
Уникальная по содержанию и богатству коллекция помогает узнать о занятиях, быте и верованиях коренных жителей края – манси. Начиная с археологического прошлого этого народа и заканчивая особенностями лесного образа жизни.
Процессу освоения берегов реки Ницы и ее притоков переселенцами из европейской части России посвящена следующая экспозиция. Ницинский завод – «дедушка уральской металлургии» — почти полвека снабжал Сибирь железом. В витринах музея представлены изделия первого в России государственного металлургического предприятия.
Одна из интереснейших экспозиций раскрывает разнообразие и богатство товаров знаменитой Ирбитской ярмарки. Еще один уникум – восточная коллекция музея, созданная на основе богатейшего собрания Туринского купца Чиркова. Неподдельные эмоции у взрослых и детей вызывает экскурсия в подвальные помещения музея, где представлена обстановка и история тюремного замка Ирбита. До революции в нем содержали ярмарочных жуликов, «мятежников», а потом «враги народа». Есть версии, что бывали в нем и революционеры: А. Грин – автор «Алых парусов», отец писателя А.Фадеева и другие.
Святыни из Ирбитского историко-этнографического музея
Многие святыни из разрушенных в Ирбите храмов удалось спасти в стенах Ирбитского историко-этнографического музея. Очень часто в эпоху богоборчества передача реликвий в музей было единственным основанием для их спасения от поругания. Потому так поступали в ту пору многие ирбитские священники и прихожане.
Сегодня в музее находится действительно большое собрание старинных икон, собранных со всего Ирбитского уезда. Среди этих икон отмечают местночтимый до революции образ целителя Пантелеймона, написанный на святой горе Афон. Рассказывают об особо чтимом среди купцов образе Иверской иконы Божией Матери из одноименной часовни в торговых рядах. Показывают редкую икону Прокопия Устюжского и Симеона Верхотурского. В музее представлена довольно редкая в этих краях деревянная скульптура Николая Чудотворца (деревянная скульптура получила развитие в Пермском крае), а также облачения священников, старая церковная утварь.
Священномученик Алексий Кротенков
Есть у Ирбита и свой святой — священномученик Алексий Ирбитский (Кротенков), расстрелянный у Ирбитской тюрьмы в 1930 году. Тюрьма эта находится в ста метрах от историко-этнографического музея.
В тяжелый для церкви 1929 год, когда по всем законам рационализма из Церкви нужно было уходить, иерей Алексий становится настоятелем Николаевского храма в селе Ницинском Ирбитского района. С первых же дней своего пребывания в селе он организует обход домов прихожан, чтобы больше узнать о вверенной ему пастве. За короткое время становится для многих умным и добрым наставником.
В 1929 году в Ирбитском районе были сорваны планы по хлебозаготовкам, причину начали искать в происках антисоветских элементов, обвинив в том числе и духовенство. На приход Николаевской церкви возложили дополнительный страховой побор в размере 1196 рублей. Таких денег у общины не было. Верующие отказались от дополнительного налога, и тогда власти решили закрыть храм. 9 января 1930 года настоятель Алексий предложил верующим организовать дежурство в церкви, чтобы противостоять ее закрытию. Вместе со священником в храме осталось около 50 человек. Они выставили посты на колокольне и у двери. Началось многодневное противостояние.
17 января в село прибыл старший уполномоченный П.М. Дудин. Он обманным путем выманил из церкви настоятеля Алексия Кротенкова, и когда тот пришел домой, его арестовали и увезли в Ирбит, где он был заключен в тюрьму. Храм закрыли, начались аресты членов церковного совета, верующих крестьян. Было заведено дело, по которому проходило 16 человек.
События в селе Ницинское органами ОГПУ были представлены как «разгром контрреволюционной организации, ставящей своей целью свержение существующего строя». С 19 января 1930 года начались допросы. Следствие длилось до 11 апреля. 25 марта 1930 г. было составлено обвинительное заключение, которое гласило: Священник Кротенков – «глава к/р монархической организации, руководитель по подготовке к массовому выступлению верующих для вооруженного свержения существующего строя, а/с проповеди, использование церкви как легальной трибуны для а/с агитации».
11 апреля 1930 г. на заседании тройки ОГПУ постановили Кротенкова Алексея Петровича, а также членов церковного совета расстрелять. В ночь на 18 апреля 1930 г. в Ирбите приговор привели в исполнение. Иерей Алексий был похоронен в общей безвестной могиле. На месте расстрела отца Алексия у Ирбитской тюрьмы в наши дни установлен поминальный крест.
Решением Священного Синода Русской Православной Церкви от 27 декабря 2005 года Алексей Кротенков был прославлен в Соборе новомучеников и исповедников Российских от Екатеринбургской епархии.
Городничий Николай Грен и М. М. Сперанский
Недалеко от историко-этнографического музея, за территорией СИЗО, находится улица Береговая. Она упирается в полукаменный дом с красивым балконом, делая при этом крюк. В этом доме жил ирбитский городничий (что-то вроде современного начальника милиции с гораздо большими полномочиями) Николай Грен. В Ирбите он оказался из-за необыкновенной служебной ретивости, которую проявил, будучи городничим губернского города Пермь в отношении Михаила Сперанского, самого известного российского чиновника первой половины XIX века.
С именем М. М. Сперанского связаны реформы в первую половину правления Александра I и составление свода законов Российской империи в эпоху Николая I. Наполеон во время встречи в Тильзите с Александром I будто бы пошутил, сказав, что готов выменять у России Сперанского за какое-нибудь королевство, настолько он уважал его талант управленца. В 1812 году госсекретаря Сперанского оклеветали завистники, обвинив его в шпионаже в пользу Франции. Он попадает в опалу и в сентябре 1812 года оказывается в ссылке в Перми.
Местный губернатор подкаблучник Богдан Гермес по совету-указанию своей активной супруги проявил излишнее служебное рвение по надзору за опальным царедворцем. Орудием Гермеса в этом вопросе как раз и стал наш Николай Грен. В переднюю к Сперанскому он посадил дневальных будочников, сам вероломно без предупреждения постоянно врывался в квартиру ссыльного, что-то высматривал, выискивал, подслушивал. Для Сперанского эти методы работы Грена были тем более тяжелы, что подвергался надзору не он один, но вместе с ним его дочь, брат и теща.
Кроме того, городничий всячески подогревал настроение толпы в пользу того, что Сперанский не с проста оказался в Перми, что он изменник. Когда Сперанский выходил на улицу, то прохожие часто кричали ему вслед разные оскорбления, видя бездействие полицейских чинов, многие только раззадоривались. Уличные мальчуганы с улюлюканьями и криками «изменник» могли сопровождать его на протяжении всего пути, бывало запуская в бывшего госсекретаря грязью и разными предметами. Подчиненные Грена сопровождали всю эту процессию, наблюдая из далека, только ухмылялись. А один чиновник, которого выгнали со службы за пьянство и ябедничество, мог едва не целый день сидеть на тумбе прямо напротив окна Сперанского и в пьяном виде исполнять разные неприличные куплеты. Грен этого как будто не замечал.
Два года длились эти мучения, особенно тяжелые для чуткого и деликатного Сперанского. Под конец ссылки из столицы вероятно пошли слухи о грядущем его возвышении. Как бы то ни было, но перед самым отъездом Сперанского из Перми в сентябре 1814 года Гермес вместе с Греном посетили его квартиру с визитом примирения. Сперанский пригласил губернатора сесть, Грен же, по рассказам, на протяжении всего приема стоял, что выглядело довольно глуповато. Этим Сперанский дал понять свое отношение к прежним оскорбительным выходкам городничего.
Через некоторое время Сперанский становится генерал-губернатором Сибири, новое его возвышение сопровождалось понижением Грена и его переездом в Ирбит. Говорят не случайно, так Сперанский наказал своего обидчика.
Гостиница «Александрия»
Кроме комнат в частных домах для гостей Ирбита устраивались специализированные гостиницы, большинство из которых находились в центральной части города. Самыми шикарными среди гостиниц считались «Биржевая» и «Александрия» (ныне филиал историко-этнографического музея, угол улиц Орджоникидзе и Кирова). С появлением второй связано интересное предание. Рассказывают, что открыта была она небогатым ирбитским мещанином Федором Шипицыным. А случилось это при следующих обстоятельствах. Как и большинство ирбитчан на время ярмарки Федор Александрович сдавал все комнаты своего маленького дома (ныне Первомайская, 12) приезжим гостям. Однажды остановился у Шипицина купец, да видно в дороге простудился, отчего ночью и умер. А в шкатулке того купца ирбитчанин обнаружил огромную сумму денег, почти все прибрал к рукам, год подождал, чтобы не бросилось в глаза его внезапное обогащение, а затем затеял грандиозное строительство.
Говорят, как быстро пришли богатства к Шипицыну, столь же внезапно были потеряны. После Октябрьской революции стала гостиница народным достоянием, разместилась в ней уездная советская власть. Припрятал Шипицын часть своих богатств в ближайший колодец, да на его беду баба в тот колодец ведро обронила. Стала она то ведро крючком цеплять, а вместо ведра серебряный самовар с разными драгоценностями из колодца подняла. Раскричалась, собрались люди, начали в колодце шарить. Обнаружили связку икон в дорогих окладах, золотые украшения, дальше – больше. Шипицын всю эту картину из окна наблюдал, сильно расстроился, сердце у бедняги не выдержало, так и отошел в мир иной.
Торговый дом Морозовых
К началу ярмарочной торговли в Ирбит съезжались тысячи торговых людей. Одни торговали во временно устроенных лотках, палатках и балаганах. Особенно много деревянных лавок возникало в центральной части города. Другие старались снять торговые площади в специальных зданиях, к примеру, в Пассаже или Гостином дворе. Наиболее крупные предприниматели стремились иметь в Ирбите свои торговые дома и своих торговых представителей. В здании современного универмага по улице Кирова, 80 до революции располагался торговый дом Морозовых, самое известное предприятие конца XIX – начала XX столетий. Говорят, очень помог становлению Морозовской промышленной империи, как не странно, Наполеон. После подписания в 1807 году позорного для России Тильзитского мира торговля с Англией была прекращена. В результате возрос спрос на отечественный текстиль. Это помогло быстро встать на ноги кустарю из села Зуево Савве Васильевичу Морозову. В 1812 году во время знаменитого московского пожара сгорели все текстильные фабрики первопрестольной, этим вновь воспользовался зуевский делец. Так было положено начало знаменитой Морозовской текстильной империи, которая переодела Россию из льняных домотканых изделий в ситцевые и сатиновые.
Тимофей Савич Морозов
Продолжателями дела Саввы стали его сыновья, в первую очередь младший Тимофей. Именно он открыл в Ирбите представительство фирмы, построил главное здание и на полквартала вокруг, по современной улице Кирова, различные вспомогательные строения и склады. По преданию, на его открытие прибыл сам Тимофей Савич. Рассказывают, что после торжественного молебна и напутственных слов хозяин заведения распорядился: каждому покупателю торгового дома в этот день дарить платок. С этого времени Морозовы стали непременными персонажами Ирбитских ярмарок, не смотря на разность характеров, все любили здесь и поработать и отдохнуть. Не раз объяснял Тимофей Савич своим приятелям: «И дело в Ирбите сделаешь и душой отдохнешь, уж на что англичанин сухота-сухотой, и тот на Ирбитской мягчает».
Но последние годы перед смертью предприниматель на ярмарку не приезжал. А произошло это при следующих обстоятельствах. Говорят, собой представлял он классический пример капиталиста-эксплуататора: для рабочих ввел 14-часовой рабочий день при минимальной зарплате, навыдумывал самых нелепых штрафов, для рабочих построил бараки, где те жили по три семьи в комнатах с фанерными перегородками. Про него слагали легенды, что туалет у Морозова весь из золота, что душу он продал дьяволу, и теперь его пуля не берет, что собственноручно умертвил десятки рабочих, закопав их в подвале заводоуправления. В январе 1885 года вспыхнула знаменитая Морозовская стачка, самая первая среди крупных в России. Во время суда над стачечниками Морозов был весь подавленный, проходя между рядами, упал, разбив в кровь лицо. После прожил недолго, был словно не в себе, ему все время мерещились надвигающиеся на него злые и грязные рабочие. Потому и на ярмарку не ездил, где ему в это время было явно не место.
Савва Тимофеевич Морозов
Отец прозвал Савву «социалистом». После смерти отца он модернизировал фабрики, переселил рабочих в благоустроенные каменные дома, построил для рабочих театр, сад отдыха, где по вечерам играл оркестр, а по выходным выступали артисты, говорят, даже Шаляпин несколько раз приезжал, всякого, кто обижал рабочих, он сразу же увольнял с работы. Рабочие с любовью называли его Саввушкой. Говорят, затраты Саввы быстро окупились, так как его предприятия заработали вдвое продуктивнее.
Как и отец, Савва любил бывать на Ирбитских ярмарках. Часто посещал местный театр, в увеселительных заведениях предпочитал бывать в узком кругу приятелей, для этого часто откупали на двоих или компанию целое представление, чтобы никто из посторонних не помешал отдыху своими пьяными выходками. Но, бывало, коса находила на камень. Однажды, говорят, заказал он с купцом Стахеевым, родственником художника И. И. Шишкина, концерт в Пассаже. Но тут подъезжает к Пассажу подвыпивший кяхтинский чаевик Федор Прорубников и выясняет, что на вечер Пассаж уже занят. Купец начинает куражиться, предлагать за концерт большие деньги. Миллионеры торгуются, пока цена не дошла до 5000 рублей. Тут Морозов со Стахеевым решают: «Ладно, пусть по его будет, а деньги хоть девкам достанутся, все равно спустит». Встают и идут к выходу. Радостный от неожиданной победы над знаменитостью кяхтинский купец подскакивает к Савве, знакомится и предлагает вместе провести вечер. Морозов со Стахеевым спокойно возвращаются и садятся в кресла.
По одному из преданий, через Ирбитскую ярмарку миллионер тайно завозил на Урал запрещенную большевистскую литературу для распространения ее среди рабочих. Эту литературу держал в собственном магазине, передавал в другие города, а в Ирбите раздавал собственноручно. К большевизму его привела любовная страсть. Когда Морозову было 40 лет, красавица актриса и большевичка Мария Андреева стала его любовницей, сумела вовлечь его не только в свои объятья, но и в свои увлечения. Говорят, если бы не спонсорство Морозова, по просьбе Андреевой, Московскому Художественному театру Станиславского и Немировича-Данченко чрезвычайно сложно было бы пройти период становления. Главным спонсором Морозов стал и для партии большевиков. Но вскоре образуется любовный треугольник, где за сердце актрисы начинает борьбу писатель М. Горький. В конце концов, Андреева предпочла Горького. Весной 1905 года Морозов едет на отдых за границу, где 13 мая его обнаруживают застрелившимся в собственном номере, по одной из версий, из-за несчастной любви.
Писатель Телешов
Там, где с улицей Оржоникидзе пересекается улица Красноармейская, открывается лучший вид на Пассаж, еще несколько метров в сторону Екатеринбурга и с левой стороны под номером 28 откроется старинное, незатейливой архитектуры здание бывшей почтовой станции, где за пределами ярмарочного сезона только и могли остановиться приезжие. Именно здесь летом 1894 года остановился для знакомства с ирбитской действительностью известный русский писатель Н. Д. Телешов. В 1890-е в Москве он создал известный писательский кружок «Среда», участниками которого были Горький, Бунин, Гарин-Михайловский, Леонид Андреев и другие писатели. Учителем Телешова был А. П. Чехов, который всегда сердечно относился к первому, ценя его писательские таланты. Как раз благодаря Чехову и познакомился Телешов с Ирбитом.
Рассказывают, как однажды он поехал в Царицино снимать дачу и в вагоне встретился с Антоном Павловичем. Тот дал совет молодому писателю: «Не ездите на дачу, ничего там интересного не найдете…Поезжайте на Урал: природа там чудесная. Перешагните непременно границу Европы, чтобы почувствовать под ногами настоящую азиатскую землю». Уже через несколько дней Телешов плыл по Каме, а еще через некоторое время оказался в Ирбите, где на почтовой станции в полуподвальном этаже с окнами на улицу сделал первые наброски некоторых своих произведений. Станционный смотритель, которого писатель угостил водочкой, оказался словоохотлив и поведал много интересного о здешнем быте. О простоватом градоначальнике, который сам ходит в лес за дровами и со всеми ирбитчанами на «ты», о гостях города. Именно здесь Телешов услышал печальную историю одного чуваша-батрака, эта история послужила материалом для создания лирической повести «Сухая беда». Злая Емельяниха по прозвищу «ведьма», Феня, Максимка – все эти герои повести списанные с реальных ирбитских персонажей. Кульминация повести развивается с зарисовки шикарного праздника в ирбитском Пассаже, где у подвыпившего купца Курганова стащили кошелек.
Позднее в очерке «За Урал» Телешов сделал описание летнего внеярмарочного Ирбита, увиденного им, а в рассказе «На тройках» — купеческой поездки на Ирбитскую ярмарку.
Григорий Распутин
Не раз бывал в Ирбите Григорий Распутин, близкий друг семьи последнего русского императора. В 1916 году, рассказывают, по приезду в город заглянул он на телеграф. Это здание по адресу Орджоникидзе 41 практически напротив старой почтовой станции, на углу с улицей Володарского, построил знаменитый купец Д. Зязин. Был одет старец в простенький полушубок, поэтому на его требование доложить начальству, телеграфист ответил довольно сухо: «Некогда. Пройдите сами». Когда же выяснилось, что в Ирбит пожаловал сам Распутин, то вокруг все засуетились. На телеграф прибежал архимандрит, городское начальство. А старец, выпив рюмку водки, ласково пожурил телеграфиста: «Молодчик то и доложить не захотел. Да не он один такой», — и давай рассказывать случаи из своей жизни. А все стоят, вытянувшись, слушают. Закончив, Распутин вдруг неожиданно обращается к телеграфисту: «А хочешь быть епископом…, а архимандритом…, а губернатором? Сейчас бумагу напишу». «Ничего мне не надо», — отвечает юноша. Распутин, выходя с телеграфа: «Вот он русский мужик! Работает день-деньской, семья сыта и ладно. Не ропщет. Так и маме с папой скажу».
Писатель И. И. Акулов
Чуть дальше в сторону Екатеринбурга, на противоположной стороне улицы Орджоникидзе, у дома под номером 24, где раньше находилась лавка купца Замятина, ирбитчане поставили памятник своему земляку, известному писателю Ивану Акулову. Родился Иван Иванович в деревне Урусовой Туринского района, но с Ирбитом связана большая часть его детства. Здесь прошли его школьные годы. На пересечении улиц Азева и Пролетарской стоит здание школы № 3. Здесь учился будущий писатель. Из Ирбита в годы Великой Отечественной войны он ушел на фронт, отсюда после войны отправился учиться в институт, здесь, а также в селе Осинцевском, что лежит по дороге из Екатеринбурга в Ирбит, после окончания учебы учительствовал, пока не стал писателем. Главными героями его произведений были русские крестьяне, прототипами для которых стали ирбитские мужики. А главная тема – тяжелая крестьянская судьба в годы коллективизации. По мнению специалистов, в произведениях Акулова лучше всех, наиболее достоверно раскрыта тема сплошной коллективизации.
Центральное место в творчестве Ивана Акулова занял роман «Касьян остудный», ставший заметным явлением в русской литературе. Трудился над ним писатель четыре года, выехав для этого из Москвы в деревню Бузину под Ирбитом, где у Акулова была дача. Здесь вблизи с местом, где происходили действия романа, рядом с людьми, ставшими прототипами героев этого произведения, он и работал.
Говорят, пока Ельцин был секретарем Свердловского обкома, Акулов был с ним в приятельских отношениях, но когда Ельцин возглавил «демократическое» движение, то Иван Иванович и само движение и его лидера воспринял резко отрицательно. Однажды, рассказывают, во время телефонного звонка, когда Ельцин предложил писателю войти в его команду для агитационной поездки в Свердловск, Акулов дал ему гневную отповедь. – Ты, Борис, чего мелешь? Я боюсь поехать с тобой в Свердловск? Я не боюсь. Я слышать не могу твой надоевший рев с трибун, с базаров, со сцен, с детских площадок и с инвалидных колясок.
Ирбитский театр
Дальше по улице Орджоникидзе в сторону Екатеринбурга с правой стороны находится монументальное строение Ирбитского театра. Своим появлением театр обязан ярмарке. Приезжим купцам после дневной ярмарочной суеты требовался достойный и разнообразный отдых, как в столице. В начале XIX века спектакли ставились в частных домах, лишь в 1845 году для театра было построено специальное деревянное здание, где самым первым спектаклем стал гоголевский «Ревизор». Основателем Ирбитского театра был П. А. Соколов, один из лучших учеников великого артиста М. С. Щепкина, друг и партнер по сцене знаменитого П. С. Мочалова. В труппе Соколова выступали профессиональные артисты и крепостные, привезенные за оброк из Орловской губернии из имения Тургеневой, матери писателя И. Тургенева.
В XIX – начале XX века на ирбитской сцене блистали многие известные артисты: В. Н. Давыдов, Романовские, Дмитриевы, И. П. Уманец-Райская, Вера Комиссаржевская. Рассказывают, как после спектакля Комиссаржевской один приезжий купец буквально усыпал цветами всю сцену. С именем А. Я. Романовской связан один из сюжетов романа Д. Н. Мамина-Сибиряка «Приваловские миллионы». В феврале 1869 года выстрелом из пистолета прямо во время спектакля артистка получила серьезное ранение. Преступник так и не смог толково разъяснить повод своего преступления. Ну а скандальный эпизод вошел в самый известный роман уральского писателя. Долгие годы на ирбитской сцене выступала артистка И. П. Уманец-Райская, прозванная в городе «Лучом света». После, в 1882 году, переехала в Москву, там была принята в Малый театр, где А. Н. Островский поручал ей лучшие роли.
В 1881 году деревянное здание Ирбитского театра заменили на каменное, которое до сих пор служит большим украшением города. Построили новое здание на средства купчихи Рудаковой, которая по преданию вложила в стройку все свои громадные средства и влезла в долги. Рассказывают, что новый театр своей внутренней отделкой превзошел Екатеринбургский. Над зрительным залом была изображена полуобнаженная белокурая муза с легкой полупрозрачной фатой на плечах, венком на голове и с лирой в руке. Говорят, что муза эта имела поразительное сходство с Верой Комиссаржевской, что будто бы художник был тайно влюблен в знаменитую актрису и так решил увековечить ее образ. Но в 1932 году после пожара роспись замазали, чтобы не развращать публику пошлыми сюжетами.
В середине XX века здание Ирбитского театра вновь горело. Деньги на реставрацию были выделены по инициативе депутата Верховного Совета СССР от Ирбитского округа, прославленного советского полководца Г. К. Жукова. Говорят, именно Жуков утвердил план реставрации старинного здания. В результате к 1955 году театр получил новое внешнее и внутреннее оформление в стиле сталинского классицизма.
Свято-Троицкий храм
Еще дальше к выезду на Екатеринбург с левой стороны лесистый холм, на котором находится старинное ирбитское кладбище. Здесь похоронены родственники изобретателя радио А. С. Попова, писателя Д. Н. Мамина-Сибиряка, П. П. Ершова, автора «Конька-горбунка». На вершине холма стоит Свято-Троицкий храм, построенный в 1835 году. Из всех ирбитских церквей и часовен в XX веке лишь этот храм не был осквернен и разрушен (во всем Зауралье таких храмов было всего четыре). С дореволюционных времен в церкви сохранились старинные иконостасы, украшенные сложной резьбой, иконы, книги.
С 1930 года Свято-Троицкий храм становится кафедральным во вновь образованной в 1923 году Ирбитско-Туринской епархии (в первые годы советской власти из-за раскола в церкви происходило увеличение количества епархий). Высокий статус, удаленность на тихом кладбище и сильная община старинного купеческого центра спасли Свято-Троицкую церковь от осквернения в 1930-е годы. Силу православной общины Ирбита в первые десятилетия советской власти отмечали современники: Ирбит оказался единственным на Урале не областным центром, где в предвоенные годы действовало два храма: Свято-Троицкий храм и Пантелеймоновская церковь.
Во времена правления Хрущева вновь активизировалось наступление на православие. В 1962 году в Ирбите была закрыта, а затем снесена Пантелеймоновская церковь. С большим трудом удалось отстоять Свято-Троицкий храм. Старожилы вспоминают, как к нему были подтянуты бульдозеры и другая техника. Иерей Николай с прихожанами заградили дорогу. Некоторые, взявшись за руки, пели церковные песни, другие – держали свечи и читали молитвы, были и такие, что просто плакали, взывая к Господу. Последовали долгие многочасовые переговоры. Власти добивались своего то уговорами, то угрожали расправой. Ничего не подействовало – люди были готовы стоять до конца. После продолжительного противостояния технику убрали, ирбитская община одержала победу.
Надежда Дурова. Сказка о Василисе Поповне
Надежда Дурова родилась в семье гусарского офицера, с самого раннего детства у нее проявились повадки мальчишки. В 1801 году Надежду не по любви выдали замуж за сарапульского чиновника Василия Чернова. В январе 1803 года у них рождается сын Иван, в этом же году они переезжают в Ирбит. Но семейная жизнь Дурову тяготила, в 1806 году она, переодевшись в мужское платье, сбежала из дому. Выдав себя за помещичьего сына, поступила в уланский полк. Участвовала в войне с французами 1806 – 1807 годов, все это время, находясь среди солдат и офицеров, умело скрывала свой пол. Когда же «переодевание» Дуровой раскрылось, скандал дошел до императора. Но Александр I отнесся к нетрадиционному поведению Дуровой спокойно и даже произвел ее в офицеры (первая в России женщина-офицер) с именем Александра Андреевича Александрова. В дальнейшем Дурова проявила себя в войне с Наполеоном, была ординарцем у Кутузова, затем стала известна в качестве автора нескольких романов и повестей, особенно «Записок кавалерист-девицы», которые высоко оценил А. С. Пушкин.
В советские годы Надежда Дурова послужила прототипом Шурочки Азаровой – главной героини пьесы «Давным-давно» А. Гладкова и фильма «Гусарская баллада» Э. Рязанова. Говорят, что на роль Шурочки пробовались Людмила Гурченко, Алиса Фрейндлих, другие актрисы, но все они были отвергнуты, так как мундир гусара явно не мог скрыть их женских фигур. И лишь Лариса Голубкина, последняя жена Андрея Миронова, произвела достоверное впечатление и в образе барышни, и в облике юного карнета.
В Ирбите не известен и, скорее всего, не сохранился дом, где жила с семьей знаменитая кавалерист-девица, откуда сбежала от мужа и малолетнего сына в поисках своего начала. Но на жителей города ее поступок оказал такое большое впечатление, что, говорят, именно потому в городе появилась сказка о Василисе Поповне, которая «одеваясь в мужское платье, ездила верхом на лошади, стреляла из ружья и все делала совсем не по-девичьи, так что очень немногие знали, что она девушка… и звали ее Василием Васильевичем». В середине XIX века эту сказку записал смотритель Ирбитского училища Н. Тихонов, благодаря этому, позднее сказка о Василисе Поповне вошла в самый первый и до сих пор единственный свод русских сказок, составленный А. Н. Афанасьевым.
Ирбитский музей изобразительных искусств
На улице Елизарьевых, которая пересекает улицу Советскую, в одном квартале от Советской, в доме № 28-В, действует Ирбитский государственный музей изобразительных искусств, созданный благодаря стараниям Валерия Карпова. Это художественный музей общероссийского масштаба, что, вероятно, является уникальным среди небольших провинциальных городов. Кроме того, Ирбитский музей – единственный в России, специализирующийся на гравюре и рисунке. Здесь хранятся подлинники работ Рембрандта, Гойи, Ван Дейка, а «французская коллекция» ирбитчан считается наиболее полной в России. Самая ранняя работа датирована 1505 годом.
Рассказывают, как однажды в московском Музее изобразительных искусств Карпову разрешили «порыться» среди отбракованных графических работ, где он отобрал свыше 500 рваных листов, предназначенных для архива в Загорске. В результате реставрации среди этих работ было обнаружено несколько шедевров, среди которых «Поругание Христа. Увенчание тернием» Франсуа Ланго. Гравюра выполнена по мотивам живописного оригинала Ван Дейка, который находился в Берлинском музее и погиб в результате бомбардировки города в 1945 году. Эту находку назвали открытием века.
Сегодня Ирбитский музей первым в мире переходит к постоянной демонстрации графических работ: дело в том, что обычный свет опасен для хрупких листов графики, поэтому большую часть времени они проводят в запасниках, вдали от экскурсантов. В Ирбите эту проблему решит современная оптико-волоконная линия, которая обеспечит графическим произведениям самое комфортное освещение.
Памятник Г. К. Жукову
На бульваре Победы, вдоль улицы 50 лет Октября, в 1994 году был установлен первый в России памятник величайшему полководцу Великой Отечественной войны, Г. К. Жукову. Автор памятника – народный художник России, член-корреспондент Академии художеств Лев Кербель, автор десятков памятников во многих странах мира, около 30 – в одной Москве, среди которых, пострадавший в годы антикоммунистических митингов Карл Маркс с Манежной площади.
Памятник Жукову в Ирбите появился неспроста. В 1950 году в результате интриг полководец фактически был сослан на Урал, где принял командование Уральским военным округом. Здесь он принимает участие в выборах в Верховный Совет СССР, избираясь по Ирбитскому округу № 290. В феврале – марте Георгий Константинович не раз посещает город и его окрестности с целью предвыборных встреч. Рассказывают, как во время одной из встреч, после всех речей начался скромный банкет. При этом Жуков покинул стол в президиуме и уселся за стол с рядовыми ветеранами войны: «Пускай начальство ваше пьет красное, а мы с фронтовиками выпьем нашу боевую водочную порцию». В другой раз во время осмотра избирательного участка Георгий Константинович отшутился: «Тут меня и будете проваливать?» Вспоминают также, что в Ирбите, в окрестных селах, где бывал полководец, он непременно заходил на кладбища, где подолгу останавливался возле могил ветеранов Великой Отечественной войны. Говорят, во время одной из таких поездок в село Галактионовка под Туринском, кошевка с Жуковым на скорости перевернулась, и маршал оказался в снегу. «Не переживай капитан, и на старуху бывает проруха», — успокоил он ездового.
Став депутатом, Жуков многое сделал для Ирбита: говорят, его стараниями главные улицы города получили твердое покрытие, в Ирбите появились первые автобусы, был реконструирован театр.
Как известно, Ирбит является столицей российских мотоциклов. Именно потому в городе ежегодно проводятся байкерские мотослеты. По традиции, они начинаются у памятника Жукову, у «жучка», как говорят многие ирбитчане. Несколько раз на эти слеты приезжал Александр Бучин, личный водитель Г. К. Жукова, мастер мотоспорта Советского Союза.
Ирбитский музей мотоциклов
Большой интерес туристов вызывает единственный в России Ирбитский государственный музей мотоциклов, в фондах которого собрано почти сто моделей отечественных и импортных машин.
Храм во имя Веры, Надежды, Любови и матери их Софии
Неподалеку от музея мотоциклов, в микрорайоне Комсомольский, в 2007 году в традициях русского деревянного зодчества построен храм во имя святых мучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии. Церковь находится на замечательном месте — самом высоком в Ирбите — на горе Пушкаревой. Вокруг храма создано красивое, ухоженное подворье, установлена скульптура в честь святых великомучениц. Среди святынь храма верующие отмечают особо чтимые иконы с частицами мощей святых угодников: Серафима Саровского, Симеона Верхотурского, Далмата Исетского, Александра Невского и Константина Смоленского, Георгия Победоносца, блаженной Матроны Московской, святой Елисаветы, святителя Спиридона Тримифунтского.
Экскурсии в Ирбит и другие города Свердловской области от турфирмы «Малыш и Карлсон»